Я возвращался из Бостона в Москву. Что значит, зачем? Не перебивайте. Возвращался и все. Барахло распродал, а которое не смог — бросил. Осталось решить, что делать с мотоциклом.
Александр Кудряшов, фото автора
Продавать жалко, везти дорого. Перевозчики дружно просили $1500 до Москвы, будто сговорились. А вот до Европы с ним махнуть оказалось чуть не втрое дешевле. И тогда я подумал: погляжу на Европу. А начну с Англии. К тому же в Туманном Альбионе обитает мой старый друг. План был прост: утром прилетаю в Лондон, после обеда забираю мотоцикл, который к тому времени прибудет пароходом. Поутру отбываю в Париж, за несколько дней добираюсь до Неаполя, затем на север, через Германию и Скандинавию — в Москву.
В восемь утра я был в аэропорте Хитроу, со шлемом на голове и жаждой дальних странствий в сердце. Разумеется, в этот день мотоцикл мне не отдали. Его, оказывается, надо было «растаможить» как транзитное транспортное средство.
Ждать нужно было долго — неделю. Или две. Как таможня расстарается. Ценой горячих бесед с таможней и 150 фунтов, мотоцикл был вызволен уже через пять дней. Был он цел и невредим, однако, без номерного знака, пропавшего где-то на просторах Атлантики. Новый номер сделали в ближайшем магазине автозапчастей, без документов и глупых вопросов, за 10 фунтов. Можно ехать!
...Левостороннее движение — это совсем не так страшно, отличие в том, что чаще смотришь направо, чем налево. Однажды чуть не попал под грузовик... С точки зрения водителя-дальнобойщика, выглядело это так: к перекрестку подрулил мотоциклист, повертел головой, подпустил его поближе и в самый последний момент выпорхнул прямо у него перед носом. Обошлось, слава коню...
На утро, позавтракав нежнейшими круассанами с английским чаем, я двинулся в Париж. Подводный поезд обошелся мне в 45 фунтов. 35 минут, и ты на материке.
Москвичи любят говорить, что самое ужасное дорожное движение в белокаменной. Люди бывалые добавляют Париж и Рим. Так оно и есть. По крайней мере, ездить там страшно интересно. Позабавили парижане с их удивительной манерой одеваться. Только там можно увидеть человека в тройке и шлепанцах на босу ногу, и это почему-то не выглядит ни безвкусно, ни нелепо. А гарсон в ресторане, взяв чаевые, сказал мне по-русски «Спасибо». Вот что значит культура.
Я открыл карту и стал размышлять: «Из-за таможенной задержки в Неаполь, боюсь, уже не успеть. Но в Альпах-то я все-таки покатаюсь. Постараюсь доехать до Греноой, а там — в Италию». Порешив на том, запустил двигатель и тронулся в путь. Дорога пролетела на удивление быстро и легко. Даже на подъезде к Греноблю я не чувствовал усталости, и решил двигаться дальше, в сторону Италии, рассудив, что как станет невмоготу — упаду в первом попавшемся мотеле. Ландшафт между тем постепенно менялся. Равнины севера Франции плавно захолмились, и вскоре кругом уже громоздились Альпы...
...В Швейцарию не пустили. Они свою визу требуют, а Шенген не признают. Ну и бог с ними, подумаешь, какая-то Швейцария.
По дороге на Турин стало еще больше Альп, а потом был 16-километровый тоннель De Frejus. Въехал в него во Франции, а выехал — нате, уже Италия. Я быстро доскакал до Турина, где и призадумался. Моря-то нет! А до побережья оставалось совсем чуть-чуть. Было еще восемь вечера, и я решил: «дотяну». И повернул на Савону. И ахнул: горизонт застилала свинцово-черная туча, разрезаемая всполохами молний. Скоро меня поглотила душная, знойная средиземноморская гроза. Быстро стемнело, и до самой Савоны я ехал среди воды и молний.
На скорости 100–110 км/ч мотоцикл вел себя уверенно, но сильнее разгоняться не хотелось. На подъезде к побережью дорога начала петлять, спускаясь серпантином к морю. Качество покрытия отменное, знаки и разметка четкие и своевременные, поэтому весь этот мокрый серпантин удалось пройти со скоростью 80–100 км/ч. Вот и море...
Разыскав гостиницу, и, наконец, переодевшись, я отправился поужинать. В 11 вечера все вокруг было закрыто. Где-то недалеко сладко шумело и пахло море. Хотелось есть и пива. Наткнулся на нечто освещенное. Парень сидит, на пианино наигрывает, симпатичная барменша-итальяночка скучает. Пусто. Объясняться поначалу пришлось жестами. Пока не подошел пианист.
— Добри ветчер. Менья зовут Джанни.
«Нельзя так уставать, — пронеслось в голове, — надо себя беречь. 700 миль в день — это, все-таки, слишком много».
Однако Джанни был настоящим, живым. Оказалось, что он пару лет работал в Питере. Вот недавно вернулся.
Наутро решил махнуть до самого Рима. Всего-то 600 миль. Но сначала в море! Окунуться. Вдоль берега тянется дорога. С одной стороны — пляжи с забегаловками, с другой — гостиницы и жилые кварталы. На пляжах бесплатные шезлонги и зонтики. А еще целые ряды деревянных шкафчиков для одежды. Нашлась и доска с гвоздями, на которых висели пронумерованные ключи. Цивилизация! Ура! Море!
... И опять дорога. Справа бирюзовое Тирренское море, слева дома и скалы. Дорога проходит через бесчисленные мелкие городки, а в городках тетки с кошелками, дети, влюбленные парочки, толстопузые туристы с фотоаппаратами, велосипедисты, и всем очень надо перейти дорогу прямо передо мной. Два часа выписывал кренделя, а доехал только до Генуи. Не пойдет. Выбрался на хайвэй, по-итальянски Autostrada. Ехать скучно и дорого, но быстро. Ну вот, еду себе и еду. Смотрю, написано: «Пиза».
Ну, как на башню не поглядеть? Направляюсь в город. Карты нет, башни, как ни странно, тоже нигде не видно. Пришлось терроризировать местное население — гоняться за редкими прохожими и жестами изображать башню. Наверное, жесты получались не совсем приличные, потому что одна дама средних лет задала стрекача, и в миг скрылась во дворах. Попался очкастенький студентик, он и растолковал, что башня по-ихнему будет «тора», даже направление показал. Рукой. Поплутал еще. Наконец, за крышами домов мелькнула башня. Все-таки я нашел площадь с башней! Остановился. Слез.
И стал искать, кого бы попросить запечатлеть меня на фоне. Искать долго не пришлось — ко мне подошли два карабинера. Накаляясь от необходимости перейти на английский, они велели мне вытолкать мотоцикл с площади, не заводя двигатель, так как здесь движение вообще запрещено. «Окей, — говорю, — сейчас вытолкаю. Вы только сфотографируйте меня». Фото получилось уникальное!
Потом я не сворачивал никуда, ехал прямо. Ведь все дороги ведут в Рим. Колизей нашел просто. Подрулил на светофоре к парню на Хонде CBR600, и произнес: «Колизеум». Тот показал знаками, мол, следуй за мной. Пришлось не отставать, хоть это было непросто. Доведя меня до места, итальянец махнул рукой и был таков. Отметившись у руин, я всласть покатался по древней, как вечность, брусчатке. Перекусил на скорую руку и глянул на часы. Девять вечера, а я еще намеревался попасть в Неаполь! Поплутав по городу, вышел на римскую окружную и двинул на юг. И опять попал в душную южную грозу. Чем дальше на юг Италии, тем больше итальянцы похожи на кавказцев. Шумные, горячие и страшно эмоциональные. Особенно в том самом городе, который называется Неаполь. Полдвенадцатого ночи.
Меня предупреждали, что в Неаполе красный сигнал светофора — это не приказ остановиться, а, скорее, совет. На первом же красном я инстинктивно притормозил. Сзади раздался визг резины, истошный сигнал, а затем «биммер», объехав меня справа, остановился рядом. Водитель, высунувшись по пояс, долго и воодушевленно мне что-то говорил, неистово жестикулируя. Закончив доклад, водитель успокоился и с ревом укатил. Пришлось и мне срочно переквалифицироваться в джигиты во избежание наездов сзади. Пример я брал с остальных участников дорожного движения и уже довольно скоро научился проезжать перекрестки по принципу «прав тот, кто наглей».
А про себя подумал, что если останусь жив, то ни московское, ни какое другое движение мне уже не страшны.
Я решил найти центральную набережную и ехать вдоль нее, пока не найду какой-нибудь отель подешевле. Увы, задумка не удалась. Дорога вдоль набережной как-то незаметно от моря удалилась, и шикарные здания сменились трущобами. Мрачные молодые люди подпирали своими плечами кривобокие дома, с интересом провожая меня взглядами. Время за полночь. Места глухие. Сейчас доезжусь, прости, Господи. Перо в бок, труп в море, коня в трюм сухогруза, и вся любовь. Где море — не понятно, и даже луны не видно. Хорошо хоть дождь кончился. Сначала я попробовал найти карабинеров. Бесполезно.
Вот в темноте засверкали глаза очередной группы юных хулиганов, и я направился к ним. Будь, что будет. Жестом отстранив товарищей, из тени в свет фонаря вышел предводитель. Через минуту мы уже как-то стали друзьями, и на ломаном английском он объяснил, что Неаполь — это далеко, целых восемь километров, и мне надо выбираться на автостраду. На мой вопрос «А где автострада?» он, было, попытался ответить, но потом замолчал, метнулся в темноту и через миг предстал на «Бандите 1200» с прямоточным глушаком и вытертой налысо задней резиной. На дикой скорости, посекундно срывая заднее колесо в занос по скользкой брусчатке, он провел меня до автострады и пропал.
Я все-таки отыскал гостиницу. Поставив мотоцикл на ночевку в паркинг, на всякий случай (Неаполь, все-таки) приковал его цепью к пожарной трубе.
Путешествие безбожно затянулось, поэтому поутру я решил поворачивать на север. Тем более, мне наскучила жара, и я мечтал о прохладной Скандинавии. Следующей остановкой была выбрана Венеция. Чтобы добраться до нее, необходимо первым делом пересечь хребет Апеннинских гор. Стало быть, снова серпантины, эстакады и виадуки, пропасть с одной стороны и отвесные скалы с другой. То есть как раз то, ради чего я и поперся в Италию. Это просто праздник какой-то, а не езда!
Так, весь в виражах, часам к 10 вечера я добрался до места.
Весь автотранспорт в Венеции остается в гаражах на пристани, откуда ходят водные трамвайчики. Нашатавшись целый день, я понял, что уже пресытился впечатлениями, и двинулся дальше в путь. Добирался малыми кривыми горными дорожками. О, это был гвоздь всей программы, аттракцион «Стопами Суворова». Бесконечные серпантины, то затейливо вьющиеся вверх, то витиевато ниспадающие вниз. А вокруг — поросшие густыми сказочными лесами склоны гор, на скалах ютятся, вжавшись в камень, чьи-то домики. Кто в них живет — непонятно.
Скорее всего, хоббиты и гномы. И виражи, виражи, виражи. На альпийских серпантинах порой не могут разъехаться даже две автомашины. И это нормальная альпийская двусторонняя трасса. Кто не спрятался — никто не виноват.
В этот день я дотянул только до Иннсбрука. И с утра снова вперед. Калейдоскопом промелькнул аккуратный Магдебург, тоскливый Копенгаген, скучный Стокгольм. Все бегом, везде в спешке. И только автобаном. Как ни странно, меня почти никто не обгонял, хотя 200 км/ч я не превышал. Когда попадался сухой участок дороги. Но, увы — девять дней из десяти шел дождь, и скорость приходилось сбрасывать. Смутно помню паром, Финляндию, которую пролетел без остановок до самой границы.
Здравствуй, Россия!
...При въезде на Родину стоит избушка со шлагбаумом. В избушке погранцы проверяют паспорт, дают въездной талончик (не дай Бог потерять!) и поднимают шлагбаум. Через пару километров — автомобильная очередь на контроль и досмотр...
Штамп лязгнул как приговор, и я отправился на таможенное оформление, по дороге вытаскивая всякие нужные бумажки. А где кошелек? Обшарив все карманы, я с ужасом осознал, что кошелек остался на финской таможне. Права, кредитные карточки и деньги остались за шлагбаумом. В слабой надежде на «авось», я повернул назад. Однако ребята в избушке без выездного штампа выпускать меня отказались. Обратно на российский пост. Снова лязгнул штамп, на этот раз выездной, и — к финнам. Мой кошелек дожидался меня на полочке у офицера. Вот ведь есть люди добрые! Опять в Россию.
Еще раз избушка, въездной штамп и таможня. Очередь. Словоохотливые мужички посочувствовали и объяснили, что за мотоцикл надо было заранее внести 1000 евро, как гарантию последующего «растаможивания». К счастью, этот депозит можно внести здесь же, на границе, в банке. Бегу в филиал банка «Выборгский». Но кредитки и дорожные чеки не берут. Где взять «наличку»? Вспоминаю, что по шенгенской визе у меня мультивъезд. Снова оформляюсь на выезд. Фраза начальницы смены: «Вам что, понравилось туда-сюда ездить?». Избушка. Финляндия. Лечу во весь опор — до закрытия банка 5 минут... Успеваю! С деньгами лечу обратно. Шлагбаум! Третий штамп о въезде. Очередь на оформление. Пол-первого ночи, таможня осталась позади.
Переночевав в Выборге, двинул на юг. Разумеется, всю дорогу шел дождь. Но это было уже неважно. Потому что меня ждала Москва.
В дорожный блокнот
Визы. Хватило двух: Британской и Шенгенской. Некоторые предрекают мне неприятности в будущем из-за того, что Шенгенская виза была выдана немецким консульством, а въехал я на территорию ЕС через Францию. Рекомендуется въезжать в ЕС через страну, выдавшую Шенгенскую визу.
Язык. Хотя я запасся разговорником с 14-ю языками, ни разу не доставал его. Английский язык рулит везде, кроме Франции. Во Франции тоже рулит, только надо сначала поздороваться по-французски. В особо тяжелых случаях можно переходить на русский, тогда француз сам предложит перейти на английский. Вообще, рекомендуется выучить хотя бы «добрый день — спасибо — пожалуйста» на языке посещаемой страны.
Экипировка. Мотоцикл (1 шт.), галлон масла, набор для латания шин, инструмент «все-в-одном» Leatherman, микронасос с 5 баллончиками СО2, манометр, дисковый замок, смазка для цепи, водонепроницаемый костюм, затычки для ушей, фонарик Maglight, европейская страховка (без нее нельзя), трусы-носки, комплект утепленного белья, цивильный «прикид» для выхода в город (джинсы, футболка, свитер, кроссовки), плавки, аптечка (пластырь, активированный уголь, смекта, йод, анальгин, бинты), набор для разведения огня (две жидкости, смешиваешь — вспыхивают), бритва и пр., подробные карты, компас, документы, деньги (мало), дорожные чеки (много). Все в полиэтиленовых мешках или пакетиках типа Ziplock. Запасные пакеты, ключи от замков и мотоцикла, предохранители, лампочки. Все уместилось в одной сумке на баке и в одном рюкзаке.
Гостиницы. За 100 евро везде можно найти приличный отель. Если маршрут планировать заранее (чего я не делал принципиально), то можно найти и еще дешевле.
Еда. 50 Евро в день с пивом.
Бензин: Примерно 1 Евро литр.
Водные преграды. Подводный поезд Folkestone, UK — Calais, France: Порядка 50 Евро; www.eurotunnel.com. Паром Стокгольм — Турку: 50 Евро проезд; отдельная каюта — еще 56 Евро; www.vikingline.fi
Таможня. В Англии пришлось «таможить» мотоцикл как транзит — 150 фунтов. При въезде в Россию требуется либо предъявить приходный ордер таможенного депозита на 1000 Евро, либо внести 1000 Евро на месте наличными. В последнем случае эти 1000 Евро не включаются в сумму таможенного платежа, и возвращаются в течение месяца-двух на счет в банке.
Прочие траты. Многие хорошие шоссе платные. Не хочешь платить — езди второстепенными дорогами. Или готовь пару сотен Евро, особенно в Италии.
Журнал: Моторевю